Участники проекта «Друзья Петербурга» посетили реставрационные мастерские Русского музея

Материал подготовлен студенческим отделом редакции «Друзья Петербурга» в рамках партнёрства с Русским музеем

Участники направления «Погружение» проекта ПАО «Газпром» «Друзья Петербурга» посетили реставрационные мастерские Русского музея и увидели, где восстанавливают шедевры живописи, по-новому взглянули на картины постоянной экспозиции и узнали, как отличить оригинал от подделки.

Экскурсия началась с зала Дмитрия Левицкого. По заказу Екатерины II художник написал семь портретов воспитанниц института благородных девиц при Смольном монастыре. Больше века картины находились в Петергофе, а в январе 1888 года им потребовалась экстренная реставрация. В Эрмитаже картинам полностью заменили холсты, от этого живопись начала деформироваться.

«После работ в Эрмитаже их снова передали в Большой Петергофский дворец, где они двадцать лет находились в сыром неотапливаемом хранилище. Только в 1917 году после революции этими портретами заинтересовались, и их передали в Русский музей. «Смолянки» были в тяжёлом состоянии, их покрывал слой плесени, картины убило время и неправильные условия хранения».

Ольга Клёнова
Ведущий художник-реставратор отдела реставрации станковой масляной живописи

Серию удалось восстановить: в процессе расчистки на портрете Александры Левшиной нашли воск, замешанный в масляную краску, который создал особое свечение на газовых рукавах и подоле платья девушки. На портрете Екатерины Молчановой, которая увлекалась химией, обнаружили антлию – вакуумный насос для вычерпывания и перекачивания воды. На других картинах стали видны искусно проработанные складки одежды и детали фона.

Например, Наталью Борщевую Левицкий написал в чёрном бархатном платье. Из-за неправильных условий хранения на протяжении долгого времени масло покрылось трещинами. Обычно они не считаются утратой, у них даже есть особое название – «кракелюр». Но в этом случае реставрационный совет решил устранить дефект, чтобы платье снова стало «бархатным». 

После экскурсии по залам участники проекта поднялись на самый верхний этаж Михайловского дворца – там за бронированными дверями расположены мастерские, в которых каждый день трудятся десятки сотрудников музея. 

«Когда к нам попадает произведение, собирается совет, мы разрабатываем программу и приступаем к работе. Если необходимо укрепить красочный слой, реставраторы снимают картину с подрамника, пропитывают поверхность осетровым клеем, прикладывают папиросную бумагу, проглаживают тёплыми утюжками и оставляют под прессом, чтобы устранить деформации».

Татьяна Павлова
Заведующая сектором реставрационных научно-исследовательских проектов Русского музея 

Для реставрации живописи используют именно осетровый клей – вещество, которое делают из пузырей рыб осетровых пород. Он обеспечивает жёсткое сцепление и при необходимости растворяется водой и детским мылом.

«Все операции должны быть обратимы. Мы не можем сделать что-то навсегда, это не принцип реставрации».

Татьяна Павлова

Сотрудники сохранили исторический интерьер своего рабочего места. Два больших стола, один мраморный, а другой из ДСП, служат в мастерских уже больше ста лет. Выбор материалов тоже неслучайный: для некоторых работ нужна разница температур, которую обеспечивают отличающиеся друг от друга поверхности.

Сейчас реставраторы работают над картиной Александра Скалона «В слесарной мастерской», у которой очень необычная история. Холст хранился в фонде долгое время и был сложен в несколько раз – на месте сгибов были огромные утери живописи. 

«Мы выяснили, что внизу под сюжетом Скалона есть ещё одно изображение – сюжет Благовещения. Очень интересно, что открыт именно лик Богоматери. Почему художник сделал таким образом – неизвестно. Возможно, он так решил скрыть другое произведение».

Татьяна Павлова

На реставрационном совете решили восстановить бытовой сюжет Александра Скалона, но оставить выглядывающий с нижнего слоя лик Богоматери.

Как удалось найти «картину под картиной» и как технологии помогают реставраторам, «Друзья Петербурга» узнали в отделе технологических исследований.

«Нашему отделу исполняется 54 года. Он был первым в Ленинграде, потом, через полгода, открылся в Эрмитаже. Их и сейчас существует всего два. Все друг друга знаем. Специалистов очень мало, потому что их нигде не готовят. Этому можно научиться, только непосредственно работая с предметами искусства. Технологических задач на три века вперёд, за них никто не брался».

Сергей Сирро
Заведующий отделом технологических исследований Русского музея

Методов изучения много, но Вячеслав Торопов, ведущий инженер отдела технологических исследований, показал участникам проекта самый наглядный: ультрафиолетовое излучение. Под этим светом видны слои картин, пятна лака и тонировки разного времени. После таких снимков реставраторы понимают, где нужно быть аккуратнее, а где картина не повреждена. 

Под ультрафиолетом видно, что холст пережил в прошлом. Открываются, например, подписи, закрашенные и подменённые, чтобы продать шедевр под другим именем и по другой цене. На иконах с драгоценными камнями под УФ-лучами видно, какие детали были заменены на дешёвые подделки. 

В завершение эксклюзивной экскурсии Татьяна Павлова провела её участников в домовую церковь – купол можно увидеть на правой стороне дворца. Маленький храм спрятан от обычных посетителей, но в нём каждый день читают Псалтырь, а работники реставрационных собираются здесь на службы по большим праздникам.

Виктория Попова